Майкл Джира. Потребитель

[Jeudi]

Меня впечатлило. Есть такая эстетика - отвратительного.

Отрывок

3. Заметки о соитии

(Сочинение г. с.)

Я боюсь дышать воздухом, потому что знаю, что в действительности это жидкость. Когда я вдыхаю, я тону. Мое тело дрейфует в нем, как личинка в черной воде. Он обрушивается в мои легкие и плещется там, наполняя меня клаустрофобией. Он просачивается сквозь ткани легких, растворяя меня. Я раздираю ногтями лицо до крови и бесформенности, пытаясь разорвать свои границы. Развертывается еще худшее откровение: мое тело — жидкое непостоянное кишение молекул (каждая со своей отдельной личностью), которое в конечном счете рассеется в более обширном море мешающихся плещущих жидкостей. Я фокусирую свое внимание на пространстве между молекулами, составляющими мое тело. Я распух и готов лопнуть. Страх проносится сквозь меня изнутри наружу. Я наводнен чужеродностью. Мое дыхание — скорее результат случайного скольжения молекул с места на место, чем акт индивидуального тела. Какая бы мысль ни продвигалась по засаленным ходам моего мозга, она несет собственное голодное отрицание. Я затоплен сопереживанием. Когда я пью стакан воды, она густа и кишит жизнью. Мой рот открывается вовнутрь моего тела — в котел болезни, микробов и биологических отклонений. Я не существую сам по себе. Я создан из миллионов живых существ, поедающих друг друга, разлагающихся, поедая друг друга. Студенистая лужа серой спермы растекается по кровати у меня между ног. Если я оставлю ее, как есть, она выведется безобразной пародией человеческих и животных форм, прорастя с кровати кошмарной карикатурой биологического потенциала. Я начну тщательное проведение программы мастурбации с целью распространения растущей во мне волны заразы в окружающем жидком мире.


Я населен мыслями других. Если я отрежу палец, я отрежу поколения истории, стимул, прошедший сквозь меня и давший мне форму. Я создан из сала, наэлектризован, но энергия — не моя. Я используюсь как инструмент, чтобы электричество пело само себе.

Когда я умру, мое тело будет лежать ломтями на столе, порезанное хирургом. Энергия будет продолжать вырабатываться в нем — но со знанием, которое исключает меня. Моя личность, содержащаяся в инертном мясе, которое теперь лежит на столе в морге, станет пищей для чужеродных микробов и носителей разложения. Сумма моего жизненного опыта в момент моей смерти, как и накопленные свидетельства моих мыслей и самосознания, перейдет в форме чужого языка в тела питающегося мира, который пожирает меня. В пустынной комнате ассистенты в резиновых перчатках и хирургических масках, в остром от дезинфекции воздухе, втолкнут в пластиковый мешок груду материи, которая была мной, вынесут мешок в леса и смешают с грязью. Когда идешь с мешком, земля — как упругая губка, пружинящая под ногами. У нее плотность трупа. С каждым шагом нога вминается в поколения мертвых предков. Их тела, их сгнившая и трансмутировавшая плоть стали веществом земли.

Когда ешь, перевариваешь их сущность — плодородие, пережившее их разложение. Таким образом, они живут через тебя, через твое потребление воздуха, пищи, воды. Когда вдыхаешь, вдыхаешь смесь газов, которые их тела выделяли в процессе разложения, восстанавливаясь твоим телом.


Воздухом, который есть кровь, трудно дышать, но я научился. Мое тело плывет в ней, поглощенное ею. Я дышу, глотаю и думаю кровь. Мое воображение останавливается там, где заканчивается кровь. Кровь окружает меня, затопляет мое зрение, так что когда я думаю, образ, прежде чем он сформируется, уже затоплен кровью. Я — увядшее, древнее дитя, плывущее в густой красной вселенной, пульсирующее и набухающее собственной разумной кровью. Эта кровь знает меня, лижет меня, держит меня на постоянном автопилоте самоотрицающего оргазма, который посылает волны наслаждения в самые отдаленные заводи пульсирующего красного сознания.


Я не могу остановить свою жажду разложения. Моя кожа растягивается и распадается. Я вижу сквозь клетки, связанные в сеть, могу отличать их одну от другой. Моя кожа не защищает — она открыта. Ветер дует прямо сквозь нее в мои внутренности. Он проходит меня насквозь, уносит частицы меня, приносит на их место новые. Я тону в свете. Свет — поток дыхания. Мои глаза закрыты, так что мое тело изливает свет изнутри наружу, словно медуза, мерцающая под толщей моря. Прохладный голубой пар прокатывается по моим венам, прокачивается сердцем, насыщая капилляры легких, фильтруется в ткань моих мускулов. В центре моего мозга — вихрь света и цвета. Яма моего желудка кипит светом. Моя плоть горит, как магнезия. Моя сперма — загустевший свет. Он содержит ложные воспоминания, семя новой расы, цивилизацию, чуму, поток ядовитой нефти и мертвых подводных слепых монстров. Кончики моих пальцев выстреливают свет во вселенную и чертят в небе мое имя, затем всасывают его обратно в черную яму антивещества. Немая зыбь бессамостной похоти растет из корня моего члена в гущу непроницаемой пустоты в центре космоса. Эта дыра засасывает меня, потом я регрессирую обратно к одиночной молекуле агонии. Отравленная глупость моего самосознания растет в запечатанном чреве, как семя, закрытое в свинцовом контейнере, захороненном в плотном непроницаемом иле на дне моря. Отсюда, из глубины уютной черноты, я разрастаюсь наружу, выплевывая свою сперму на звезды.

© библиотека «READFREE»

@темы: Лис читает

Comments

...Я жду, пока меня кто-нибудь отымеет. Я стою раком. Моя голая жопа торчит посреди комнаты, полной одетых людей. Их бизнесменские туфли сверкают, и я вижу в них искаженное отражение своего лица, когда нагибаюсь их лизать. Я ставлю себя в такое положение, потому что наслаждаюсь властью, которую обретаю через самоочернение. Поскольку эти люди считают меня просто мясом, у меня есть преимущество. Они сливают в мою жопу свою сперму, один за другим. Я наслаждаюсь болью, украденной из их удовольствия от того, что они делают мне больно. Покончив со мной, они плюют на меня, потом одевают меня и выталкивают за дверь. Когда я еду домой в такси, я весь вымочен в вони своей жопы и пота. Я наслаждаюсь мыслью, что водитель такси тоже ее чувствует. Я поднимаюсь наверх, к безопасности своей квартиры, приседаю над сковородкой и выпускаю их сперму и мое говно. Я тушу это на медленном огне, добавив вина. Когда я ем, я прокручиваю в уме всю сцену сначала, переваривая каждого из них, одного за другим.
я бы сжег этого автора)

[Jeudi]

Не, таких не жгут, этож Кунтскамерный экспонат